В российском прокате — картина обладателя Золотого медведя Берлинале за «Головой о стену» Фатиха Акина. Новый фильм уже получил «Золотой глобус», обойдя в «иностранной» номинации Андрея Звягинцева, но неожиданно остался без шансов на «Оскар». В истории одного теракта, рассказанной немецким режиссёром турецкого происхождения, Анастасия Сенченко увидела очередной умело сформулированный разговор режиссера на излюбленные темы.
Фильм Фатиха Акина «Aus dem Nichts» (дословно с немецкого — «Из ничего») наши прокатчики перевели как «На пределе». И традиционно неудачно. В этом словосочетании, в отличие от оригинального, уже заложено обещание сильных эмоций и определенного рода травм. Сбудется оно лишь отчасти.
Катя (Дайан Крюгер) и Нури (Нуман Акар) поженились в гамбургской тюрьме, где тот отбывал наказание за распространение наркотиков. Спустя шесть лет, они — уже обычная счастливая семья со своим небольшим, но легальным бизнесом. Однажды Катя оставляет сына после урока скрипки в офисе своего мужа. Вернувшись вечером, она узнает, что её близкие стали жертвами теракта. Полиция ищет мотивы в криминальном прошлом Нури, но вскоре будет вынуждена признать неонацистский след.
Картина состоит из трех драматургически законченных глав. В стандартный хронометраж умещаются сюжет о преодолении трагедии, судебная драма и история о возмездии. В целом, «На пределе» – самая ладно скроенная и крепко сшитая работа Фатиха Акина, другое дело, что жить в ней тесно – вдохнуть полной грудью зрителю удастся только при выходе из зала.
Каждая часть начинается с умело заброшенного крючка — сцен из частного счастливого прошлого, снятых на мобильный телефон. Эти короткие видео сохраняют способность выглядеть реальностью, вмонтированной в фильм. Режиссёр завлекает зрителя живым, частным документом, а далее, используя простые приёмы, с этого крючка не спускает.
Акин не в первый раз берет на себя бремя и смелость говорить о некой общей вине, хотя опыт «Шрама» показал, насколько неуместна сегодня интонация масштабного публичного покаяния. Впрочем, некоторые уроки режиссёр учёл. Приступая к этой теме, он ограничил и обезопасил себя: «Из ниоткуда» — частная история, пусть и подталкивающая к провокационным обобщениям.
Теракты в фильме совершают люди, которым сложно представить, что лучшего прошлого никогда не было. Причиной терроризма в этом частном регистре становится не идея, а эмоциональная одержимость. Все участники истории живут в плену мучительного «если бы». Неонацисты в картине, разумеется, также в плену у прошедшего времени — источника иллюзий, беззащитного перед чьими-либо выводами. Оригинальное название «Из ниоткуда» в таком контексте — официальная позиция, игнорирующая это прошлое, — и то, что стало историей и то, что запечатлено в видео на мобильных.
Акин декларирует отсутствие различий между преступниками и жертвами, между турками и немцами, неонацистами и космополитами. Благодаря смене масштабов, с травмирующе-близкого расстояния, терроризм оказывается лишен своих основных демонических признаков. Из абстрактного зла, угрожающего не менее абстрактным покою и порядку, из угрозы экономике, миру и государству, он оборачивается простым убийством.
Акин выгодно сочетает и использует близкую ему проблематику: турецкий вопрос, парадоксы современного гуманного правосудия, неизжитые коллективные национальные травмы. Предельно приближая события к друг другу, он сжимает время как пружину. И в этой тесноте агрессивное давление на болевые точки обречено встретиться с достойным сопротивлением — отрицанием. Фильм — наглядная демонстрация того, как аккумулируется и растет в человеке энергия, которой суждено обернуться взрывом, после которого жертвы и агрессоры могут поменяться местами.
