В российский прокат наконец-то выходит громкий дебют Александра Золотухина «Мальчик русский». Это очередной полный метр от выпускников мастерской Александра Сокурова, и именно «Мальчика» сам мастер называет самым удачным. Зинаида Пронченко рассказывает о ленте подробнее.
Англоязычное название «Мальчика русского» Александра Золотухина, выпускника кабардино-балкарской мастерской Александра Сокурова, который теперь везде, к сожалению, будет фигурировать как «ещё один» — «А Russian Youth». И это очень точный перевод, лучше всяких дополнительных аннотаций из пресс-релизов поясняющий, «что хотел сказать автор» этого странного полуэкспериментального фильма. Претенциозный по форме — импрессионистская кинопоэма — и одновременно робкий, даже как будто извиняющийся по тону, «Мальчик русский» именно что про нашу молодёжь вообще. В любую эпоху в России (царской или советской) судьба нового поколения известна наперёд, у него нет будущего, оно неизбежно станет потерянным.
Действие «Мальчика русского» разворачивается в Первую мировую. Войны, во всём остальном мире называющейся Великой, в России как бы и не было. Её стерла из памяти революция. Великая война у нас только Отечественная, опять же вопреки международному канону. В рифму к злоключениям Алексея, деревенского паренька с иконописным ликом, захотевшего «немца пострелять», Золотухин ставит репетицию молодёжного оркестра, оттачивающего Третий концерт Рахманинова в наши дни, кажется, в Петербурге. Из песни слов не выкинешь: но если целый век пройдёт и ты надеяться устанешь.
На территории одной картины встречаются стилизованная под батальную хронику тех лет сомнамбулическая история и подчёркнуто деловитый репортаж, словно для канала Arte, о буднях академических музыкантов. Звуковые дорожки идут внахлёст, просьбы дирижёра сделать такой-то пассаж forte или, напротив, piano кажутся частью обрывочных диалогов «солдатушек, бравых ребятушек». Этот сперва раздражающий приём на самом деле как нельзя к месту. Первая мировая и была генеральным прогоном всего того ужаса, что случился со страной в следующие сорок лет (по самой оптимистичной хронологии). Золотухин не спеша всматривается в лица, приглашая зрителя помечтать вместе с ним. Молодёжь начала ХХ века, наши далёкие-далёкие предки, хотя нет, они же ушли бездетными, чьи мы потомки — загадка, будто старые приятели, ведь мы слишком хорошо знаем, что их всех ждёт, что они никогда не станут старше. Их ещё не ранило, не убило, они только готовятся к атаке, но наше воображение уже превращает их курносый профиль в посмертную маску. А вот младшие современники, до которых рукой подать, наоборот, выглядят незнакомцами. Эти мальчики и девочки, одетые в Zara, нет в них ничего специфически национального, почему бы не понадеяться, что их минует чаша сия. Впрочем, романтизировать грядущее можно только из-за океана, где и было написано произведение, исполняющееся «Таврическим оркестром».
«Мальчик русский» — конечно, высказывание не вполне самостоятельное, не то чтобы режиссёр-дебютант слово в слово повторяет за мастером, но некоторые сцены, особенно ближе к финалу, смотрятся как забракованный Сокуровым материал к «Фаусту». Иногда вроде сдержанная лирика срывается в явные фигуры речи, «красивости». Но большой стиль автору явно не по плечу. Сие огорчительно, фильм Золотухина – пример редкой для отечественного кино интонации, современность здесь не что иное, как одна из версий прошлого.
