В прокат выходит «Хандра» Алексея Камынина — тёплая и трогательная лента с прошедшего фестиваля «Кинотавр». Егор Москвитин рассказывает про комедию для грустных киноманов и объясняет, почему вместе с этой картиной не страшно погрузиться в осень
(если вам около тридцати лет).
Три товарища, которым вот-вот стукнет в сумме сто лет, просыпаются в просторной московской квартире и вспоминают, что как раз сегодня за эту квартиру надо платить. Барабанщик из Красноярска Деня (Михаил Тройник, который этим летом полюбился стране как батюшка в кроссовках из «Чик», а однажды — вот увидите — сыграет в байопике о Навальном) отдаёт последние деньги, так что теперь ему не на что вести на свидание актрису Таню (Анастасия Куимова, настоящая девушка из Красноярска). На помощь придёт задумчивый сосед Лёша (Кирилл Ковбас) — отшельник, живущий в тёмной комнате с постером «Соляриса» Тарковского на стене; начинающий режиссёр, который хочет творить авторское кино, но получается у него отчего-то реклама кондиционеров. А веселить и бодрить друзей будет престарелый диджей Виталик (Данила Якушев, актёр с мышцами и самоиронией), хоть у самого у него день и не задастся. Сперва девушка (Ксения Зуева, режиссёр «Вмешательства» и актриса из «Конференции»; тоже звезда последнего «Кинотавра») вместо татуировки набьёт ему физиономию. А затем сумка с деньгами за квартиру отправится в свободное плавание по Москве-реке.
Дальше события будут разворачиваться по нарастающей. Мычащий рэпер Рома из Челябинска (Семён Барков) отправится искать закладку с наркотиками, а найдёт Бога. На Виталика обрушатся египетские казни в виде Ани Чиповской и Юлии Ауг. К Дене из Красноярска приедет беременная подруга Сима (мелодичная Екатерина Агеева, звезда «Феи» Анны Меликян). А названный в честь режиссёра Алексея Камынина тихий Лёша узнает, кто и зачем на самом деле снимает в России геополитические блокбастеры про спорт. К концу дня на огонёк заглянут русалки, Госнаркокартель (точнее, Госнаркоконтроль) и киргизская организованная преступная группировка, которой боятся даже чеченцы. А еще — призрак Андрея Тарковского, которого играет внук Олега Янковского Иван. И всё это — под песни Антохи МС и шлягеры из советского оттепельного кино.
У «Хандры» — дюжина свежих, красивых и человечных лиц в кадре, подкупающее чувство юмора, бодрый ритм фильма-однодневки (и фильма-дневника — вроде петербургской «Прогулки» и шпаликовской «Я шагаю по Москве») — и при этом совершенно рассеянный сюжет. На экране — как и в головах у авторов и их тридцатилетних сверстников — творится каша; но это полезная и питательная каша. Ориентирами для мысли и чувств здесь выступают несовместимые на первый взгляд вещи. Исключительный слоган «Я шатаюсь по Москве» рифмует приключения современных москвичей (и неомосквичей) с первыми шагами оттепельного кино, молодые герои которых тоже мучались от растерянности перед большим миром и осознания того, что юность скоротечна, хрупка и не поддаётся стирке. Но в то же время у парней из «Хандры» висит дома постер советской комедии (кстати, тоже геополитического спортивного блокбастера) «Кенгуру-боксёр» — точно такой же, как в павильоне сериала «Друзья», где ютились Джоуи и Чендлер. Но герои «Друзей» — тридцатилетние лоботрясы, поверившие в свое бессмертие; часики для каждого из них тикали ровно в одном эпизоде — том, что про день рождения; в остальном же это были жизнерадостные мухи, застывшие в янтаре.
Всё самое пронзительное, что есть в «Хандре», кажется, рождается именно из этого противоречия, свойственного многим тридцатилетним. Противоречия между советской (вернее, старомодной) потребностью в осмысленности и чистоплотности и американской (точнее, современной) жаждой попробовать разное. Противоречием между ощущением того, что времени мало, как в хорошем фильме, и восприятием молодости как бесконечного комедийного сериала. Герои действительно не шагают (и уж тем более не маршируют, как в геополитических блокбастерах) по жизни, а шатаются. Целостности фильма это, безусловно, вредит. Он то и дело распадается на набор сшитых белыми нитками скетчей. Некоторые из них уморительны — например, феминистка-экстремистка в исполнении Равшаны Курковой; или выход Тимофея Трибунцева в образе Рокки. Некоторые слишком наглядны и потому скучны; среди таких — Александр Гордон в роли гинеколога-мизогина. Но летний свет в кадре и жизнелюбивая музыка помогают фильму оставаться собранным и лёгким.
А главное — он отлично справляется с функцией зеркала для зрителя — или хотя бы зеркала заднего вида, если зрителю уже давно за тридцать. У «Хандры» есть чудесный сайт, среди авторов которого и сам Алексей Камынин — режиссёр, успевший поработать журналистом. Одна из вкладок на нём называется «Азбука» — и остроумно иллюстрирует мироощущение миллениалов, в жизни которых уживаются Тарковский и Никас Сафронов, Администрация президента и Харви Вайнштейн, сексизм и феминизм. А другая вкладка называется «Тиндр» — и описывает каждого из героев так смешно и метко, что вопросы о том, разбирается ли фильм в хандре тридцатилетних, отпадают сразу. Разбирается, и ещё как — и будет настойчиво, но нежно шутить над нашим поразительным сочетанием несочетаемого. Нарциссизма и неуверенности в себе. Гедонизма и идеализма. Гиперактивной борьбы с FOMO и парализующего синдрома самозванца.
В радости узнавания, которую несёт в себе «Хандра», есть что-то освобождающее. Это фильм, который может и утешить, и приободрить, и просто напомнить, что всё не так уж и плохо на сегодняшний день. Но мы абсолютно не ручаемся за то, что эта ярмарка тщеславия понравится тем тридцатилетним, которые, как девушка Фима, не бросили свой родной Красноярск.
