Влад Шуравин забрался в склепы неумирающей классики и внимательно изучил всех вурдалаков, обитающих по ту сторону экрана: от глухонемых кровопийц, общающихся на языке жестов, до светящегося, словно диско-шар, Роберта Паттинсона.
Клыкастые иммигранты и кровопийцы-аристократы
Упыри появлялись на больших экранах задолго до выхода культового «Носферату». В «Доме дьявола» Мельеса злодей превращался в летучую мышь, а в «Вампире» 1913 года роковая женщина, обольстившая героя, оказывалась настоящей кровопийцей (метафора зависимых манипулятивных отношений, как видите, не нова). И всё-таки каноничный образ чудовища устоялся после премьеры двух фильмов: «Носферату, симфония ужаса» Фридриха Вильгельма Мурнау (1922) и «Дракулы» режиссёрского дуэта Браунинг — Фройнд (1931). Оба, что примечательно, задумывались как экранизации оригинального романа Брэма Стокера, вот только немецкому постановщику повезло меньше, и права на первоисточник он не получил. Пришлось выкручиваться, меняя сюжетные детали и героев, а центрального персонажа переименовывать в бесславного Орлока.
У Мурнау получился не обаятельный богач-чужеземец, а настоящее чудовище: лысый, с гигантским носом и когтистыми пальцами, он больше напоминал персонажа мрачных сказок братьев Гримм. Аутентичный Дракула Стокера, напротив, подкупал своим буржуазным очарованием: за гигантским плащом, очаровательной улыбкой и гипнотическим взглядом сложно было распознать кровожадного хищника. Правда, двух этих чудовищ объединял один важный, пускай и не во всём сознательный социальный комментарий. И Дракула, и Носферату — иностранцы, чужаки, которых боится цивилизованный мир. Именно так представляли себе мигрантов обеспеченные европейские и американские граждане (у Мурнау и вовсе получился фильм — предвестие нацизма). Такая оптика позже переосмыслится, например, в «Наде» Алмерейды c Дэвидом Линчем — там семья приезжих кровопийц пытается выжить в неприветливом Нью-Йорке.
Как победить вампира: святая вода, солнечный свет и осиновый кол — ваши лучшие друзья.
Другие фильмы: «Вампир» (1932), «Дракула» (1958), «Носферату, призрак ночи» (1978).
Нестареющие интеллектуалы и меланхоличные эстеты
Классический вампир — почти всегда высокопарный буржуа. С Дракулой всё более или менее просто: это олицетворение отжившей, но не сдающейся аристократии. Она будет преследовать новый мир, вцепится в его тонкую бесхребетную шею и выпьет все соки из счастливого будущего. Однако поистине утончённые вампиры нашли своё место в кинематографе лишь спустя десятки лет после выхода культового хоррора с Белой Лугоши. В 1995 году мастер американского андеграунда Абель Феррара выпустил чёрно-белый триллер «Зависимость» про жизнь нью-йоркских интеллектуалов и ловко зарифмовал кровопийство с наркотической ломкой. В 2013-м Джим Джармуш сделал вампирами двух взбалмошных художников с говорящими именами — Адама и Еву. Они слушали старый винил, обсуждали искусство и ностальгировали по временам, когда трава была зеленее, а кровь — чище.
В 1983 году в фильме Тони Скотта «Голод» роль вампира исполнил Дэвид Боуи. Причудливая внешность звезды, обскурные треки Bauhaus на фоне и неспешная арт-стилистика фильма превратили вурдалаков из чужаков в широком смысле слова в чужаков философских. Другое мировоззрение, другие ценности и совсем другие страхи: свободное время они проводят за игрой на фортепиано и томно всматриваются в дымку ночного города — поди разбери, что у них на душе (если она вообще есть).
В постмодернистском байопике «Тень вампира», который повествует о создании культового «Носферату», упырь становится символом противоборства искусства и жизни. Мурнау (Джон Малкович) берёт на роль в своём новом фильме настоящего вампира (Уиллем Дефо): тот постепенно убивает членов съёмочной группы и спорит с самовольными продюсерами. Одиозный Макс Шрек (так зовут актёра, исполнившего роль Орлока) — олицетворение природной жестокости, а сама картина поднимает острый моральный вопрос: где грань между экранным и реальным миром и как её отыскать художнику? Пока приглашённый вурдалак пьёт кровь главной актрисы, Мурнау сладострастно фиксирует смерть девушки на камеру — шедевр готов, но какой ценой?
Как победить вампира: отвлечь его раритетной пластинкой Joy Division и раздвинуть бархатные шторы, купленные на барахолке.
Другие сериалы: «Жажда» (2009), «Дракула» (2020).
Вампиры-романтики
Когда ты проживаешь третье столетие, впору задуматься о серьёзных отношениях. Вампиры — большие романтики, и началось это у них ещё со Стокера. Дракула, который отправился за невестой Джонатана Харкера, похожей на его старую возлюбленную, — персонаж во многом трагический. Он пытается обернуть время вспять и добиться хотя бы иллюзии тех чувств, что делали его живым. «Интервью с вампиром» — большая костюмная мелодрама о том, как тяжело сохранить в себе остатки искренности и человечности. «Сумерки» — подростковый кинороман о первой школьной влюблённости, враждебности взрослого мира и кровососущем одиночестве. Особенно интересно в этом ключе раскрывался «Дракула» Фрэнсиса Форда Копполы: в руках мастера первоисточник наполняется эротическими подтекстами, а сам фильм размышляет о границах сексуального и сексуальности.
Последнее во второй половине XX века стало визитной карточкой хорроров о вампирах. Кровожадные создания представились зрителю с неожиданной стороны: эротизм их голода (сосать кровь из шеи — вполне себе многозначная аллюзия) быстро приобщил вурдалаков к квир-сообществу. В «Дочерях тьмы» девушку Валери зачаровывает европейка Батори. А в гениальном мамблгоре Ларри Фессендена «Привычка» вампиризм становится не только метафорой абьюзивных отношений (главный герой превращается в переносной кровяной пакет для своей девушки), но и рифмуется с неразборчивыми половыми связями. Акт кровососания происходит, как правило, в момент страстного секса.
Как победить вампира: «Понимаешь, проблема не в тебе — она во мне…»
Другие фильмы: «Сын полуночи» (2011), «Кровавое лето» (2014).
Угнетённые вампиры
Хотя сюда же можно вписать и квир-вампиров, куда интереснее сосредоточиться на других, более уникальных кейсах. Вурдалаки (впрочем, как и большинство других монстров) всегда олицетворяли социальные и национальные меньшинства. Гай Мэддин выкрутил этот концепт до максимума и в своём немом балете «Дракула: Страницы из дневника девственницы» сделал злодея азиатом. Тему вампиризма не раз перенимал и blaxploitation — эксплуатационные фильмы, спекулирующие на сюжетах о и для темнокожих. Например, в «Блакуле» поднималась проблема расового неравенства, а сам фильм больше напоминал шуточную вариацию стокеровской готики. Темнокожая парочка боролась с бременем кровопийства в «Ганджа и Хесс», и даже Спайк Ли, мастер «чёрного» кино, снял хоррор «Сладкая кровь Иисуса» — совершенно нетипичную вампирскую историю, корнями больше уходящую в мифологию, чем в готическую классику.
Впрочем, самым удивительным и незаслуженно забытым инклюзивным вампирским фильмом всё ещё остаётся «Дефула» (первая часть названия — от слова deaf, немой). Первый фильм в истории кино, снятый на языке жестов, может, и не стал народным хитом, но заметно расширил границы жанра. Здесь и богословские сюжеты, и уникальный метод актёрской игры, и, в конце концов, малобюджетное переложение культовой стокеровской истории — кто бы мог подумать, что самый выдающийся «ремейк» «Дракулы» будет всё объяснять зрителю буквально на пальцах.
Как победить вампира: не относиться к нему предвзято и не злить голодного кровопийцу.
Другие фильмы: «Вампир в Бруклине» (1994), «Королева проклятых» (2002).
Вампиры как дух времени
Если вампиры — привет из прошлого века, значит, и представлять они собой должны устаревшую нравственность. В отечественном фильме «Упырь» кровопийцы олицетворяли бандитизм 90-х, избавиться от которого так же сложно, как и от смертельно опасного вируса (теперь, по прошествии двух лет, мы можем об этом заявлять ответственно). В «Девушке, которая возвращается одна ночью домой» Аны Лили Амирпур речь, напротив, идёт о настоящем. Душный, грязный Иран — идеальное место для утончённой и меланхоличной вампирши в хиджабе. Никто не замечает горы трупов, сложенные в овраге, а, помимо кровопийц, в городе хватает других проблем, угрожающих жизни (наркоторговцы, убийцы и так далее).
Нацизм, который предвосхитил «Носферату», нашёл своё отражение и в новейших фильмах о вампирах. В сиквеле «Блейда» Гильермо дель Торо невероятно сильные упыри хотят очистить расу кровопийц, а полукровка в исполнении Уэсли Снайпса бросает им вызов. В «Воинах света» вампирская эпидемия олицетворяла кровожадный мир капитализма. А в «Почти стемнело» Кэтрин Бигелоу и «Пропащих ребятах» Джоэла Шумахера чудовищами стали люмпены, панки и наркоманы — неблагополучная часть американского общества, которая заражает своей нравственной болезнью даже самых стойких героев.
Как победить вампира: переждать, когда на чудовищ перестанут обращать внимание, — они им, к сожалению, только кормятся.
Другие фильмы: «Кровопийцы» (2021), «Вампиры средней полосы» (2021–).
Укус на прощание
Эта классификация вампиров, разумеется, не полная. Вурдалаки могут выглядеть как зомби и импульсивные чудовища, ведомые слепой жаждой крови («Земля вампиров»), а могут оказаться сломленными людьми, переживающими болезнь («Моё сердце не будет биться, пока ты не прикажешь»). Среди них есть и крылатые кровопийцы («Якудза-апокалипсис: Великая война в преступном мире»), и галантные обходительные кавалеры («Кровь Дракулы»). В отличие от зомби, чей образ куда сложнее интерпретировать в сексуальном ключе, наследники Дракулы смогли стать не только политическим и социальным, но и мелодраматическим символом. В это непростое время, когда вампиры бродят на каждом шагу, надо уметь отличать одного от другого: самые злые и безжалостные, как водится, куда больше похожи на людей, а тесные костюмы предпочитают стильным плащам.
