В прокат вышел новый фильм Нила Бломкампа, автора «Района №9» и «Робота по имени Чаппи», в этот раз решившего попробовать себя в жанре ужасов. Ефим Гугнин рассказывает о странном сплаве научной фантастики и хоррора об экзорцизме.
Карли (Карли Поуп) страдает от навязчивых ночных кошмаров — в них к ней является мать, Анджела (Натали Болтт), с которой она не виделась уже пару десятков лет. Ещё когда героиня была ребёнком, её родительница зачем-то подожгла дом престарелых, где работала медсестрой, и убила более 20 человек. С тех пор о ней ничего не было слышно — ровно до тех пор, пока с братом Карли Мартином (Крис Мартин, но не тот, что солист Coldplay) не связалась загадочная медицинская компания. Они утверждают, что их мать лежит в коме у них в учреждении, и приглашают Карли опробовать экспериментальную технологию: с помощью специального устройства проникнуть в симуляцию подсознания Анджелы и попробовать выяснить, что именно побудило её на страшные преступления. Ответ, как говорится, убил.
Историю Нила Бломкампа впору рассказывать как страшилку всем молодым режиссёрам, верящим в собственный немыслимый талант. Этот человек вбежал в индустрию с низкого старта — «Район №9» до сих пор остаётся одним из самых впечатляющих дебютов XXI века. Не так часто южноафриканская фантастика, снятая за смешные для Голливуда 30 миллионов долларов, мало того что становится кассовым хитом, так ещё и выдвигается на «Оскар» в номинации «Лучший фильм». Но вот прошло 12 лет, следующие проекты режиссёра «Элизиум» и «Робот по имени Чаппи» едва окупились, все амбициозные планы привели в никуда. Не увидели мы ни пятого «Чужого» от Бломкампа, ни нового «Робокопа». Причём если раньше казалось, что людоедские студии обкрадывают режиссёра и не дают ему необходимой авторской свободы, с каждой новой работой Нила становится всё очевиднее — скорее всего, его убрали с проектов, потому что он просто не смог придумать ничего вразумительного.
На «Демонике» его явно никто не ограничивал. Это непродюсерское кино, снятое за копейки в Канаде где-то посреди ковидной пандемии и выступающее своеобразным краш-тестом новой технологии volumetric capture (не стоит забывать, что Бломкамп в первую очередь — специалист по визуальным эффектам). С помощью неё актёров можно отсканировать и как бы поместить их «аватаров» в цифровое пространство, созданное в реальном времени на игровом движке вроде Unity. Именно так в фильме визуализировано подсознание Анджелы, причём шероховатость технологии даже объяснена сюжетно: мол, она ещё находится на стадии прототипа — отсюда все глитчи, пропадающие текстуры волос, воссоздающие эффект «зловещей долины». Несмотря на видимую плохость графики, сцены в симуляции — самые интересные в «Демонике», в первую очередь концептуально. Бломкамп, обычно стремившийся создавать безупречный детальный CGI, вдруг находит неожиданную киногению в глитчующем компьютерном мире, его визуальная неустроенность становится отличным способом показать истерзанное подсознание убийцы. Не факт, что Нил об этом знал, но эффект «зловещей долины» некоторые учёные как раз объясняют тем, что мы считываем похожие на человеческие (но всё же не совсем) эмоции как признак психопатии — выходит, что тут внешнее идеально отражает внутреннее.
Всё остальное время мы находимся в повседневной реальности высокогорной Канады, где Бломкамп чувствует себя явно не так комфортно, как в фавелах Йоханнесбурга. В какой-то момент зритель узнаёт, что мать героини — не психопатка, просто в неё вселился демон, а та самая медицинская организация на самом деле — специальный отряд Ватикана, охотящийся на нечистые силы с помощью новейших технологий. Звучит как концепт совершенно отмороженного кино, но нет: весь сай-фай-экзорцизм остаётся где-то за кадром, а неожиданное открытие Карли совершает при помощи брата Мартина, он уже давно всё осознал и даже успел найти (или сделать?) специальную демонологическую «Википедию».
Бломкампу хватило смелости сделать страннейший сплав фантастики и классического хоррора о демонах прошлого (буквальных и метафорических), но вот как-то развить эту идею он не решается. Оставляет всё безумное на фоне, а пустоты заполняет трюизмами — историей о семейных травмах и прощении. Причём делает это, кажется, совершенно неискренне: в отличие от Джеймса Вана или Джона Красински, Нила не волнуют человеческие эмоции как таковые, ему ближе бездушные машины и двоичные коды. Пытаясь скрыть свои слабости, он только сильнее их подчёркивает — и сам тут начинает выглядеть как робот (или демон?), наблюдающий за людьми со стороны, пытаясь копировать их поведение.
И тут вроде бы хочется возмутиться: как же так? Что случилось? Но вопросы эти, пожалуй, риторические. Ничего не случилось, Бломкамп — безусловно, талантливый супервайзер визуальных эффектов, но никудышный рассказчик. Он умеет придумывать дикие умозрительные концепты и находить интересные способы реализовать их на экране, а вот складывать детали в связную историю — совершенно не его конёк. «Демоник», вероятно, ярчайшее тому подтверждение, но понять это можно было и раньше. И по короткометражкам его Oats Studios, в которых броские идеи (вьетнамский фермер, ставший карающим американцев Речным Богом! Русские самолёты-трансформеры! Крестоносцы-великаны!) чаще всего так и остаются безжизненными абстракциями. И даже по «Выжить в Йобурге» — тот самом, из которого когда-то вырос «Район №9». Пока Питер Джексон не решил сделать из короткого метра большое кино, в нём не было никакой истории: был мир, был социально-фантастический концепт инопланетного апартеида, яркий, но совершенно бессюжетный, зацикленный как бы сам на себе.
«Демоник» подсветил слабые стороны стиля Бломкампа — и задвинул на второй план его наиболее симпатичные вроде технофетишизма и одержимости эстетикой разложения. Но есть и хорошая новость: может, разгромные оценки немного взбодрят режиссёра (а он явно очень озабочен тем, что о нём думают), и он наконец победит своих внутренних демонов. В конце концов, после такого кино двигаться, кажется, можно только вверх.
