31 декабря 2018 года в 15:00 по Москве (полночь в Петропавловске-Камчатском) Алексей Красовский должен был открыть для свободного просмотра картину «Праздник». Но премьеру перенесли из-за трагедии в Магнитогорске. Тем не менее в историю картина, видимо, войдёт именно из-за того, что с ней приключилось в 2018-м. Именно «Праздник», внезапно, стал самым скандальным русским фильмом года, эдаким правопреемником «Матильды» Алексея Учителя из 2017-го. Обе ленты оскорбили чувства чиновников ещё на этапе создания, обе пытались запретить не глядя. Обе посмотрела Зинаида Пронченко и обе, увы, по её мнению, продемонстрировали схожий художественный результат.
Кадр из фильма «Праздник», реж. А.Красовский
Итак, «Праздник», господа присяжные заседатели. Вводные давно известны из газет. Блокадный Ленинград, 31 декабря 1941 года. Семья Воскресенских в шикарном загородном доме готовится к празднику. На стол мамаша в папильотках (Алёна Бабенко) ставит продукты из спецпайка: сало, баранки, хлеб и даже курицу. Пир во время чумы обеспечил папаша (Ян Цапник), нелепый интеллигент с козлиной бородкой, глава секретной лаборатории микробиологии. Остальные действующие лица: «маменькин сынок» Денис (Павел Табаков), легкомысленно притащивший домой случайную знакомую Машу из бомбоубежища (Ася Чистякова), и «папина дочка» Лиза (Анфиса Черных), самовольно пригласившая нового ухажёра Виталия (Тимофей Трибунцев). Где-то в глубинах второго этажа обитает ничья бабушка, когда ей что-то нужно — вынести горшок или принести воды — она стучит клюкой по полу.
Эта тёплая компания на протяжении полутора часов сначала будет разыгрывать водевиль — и перед незваными гостями, оправдываясь за гастрономическое изобилие, и друг перед другом, ведь семейной идиллией у Воскресенских даже не пахнет — затем активно саморазоблачаться. Каждый под бой курантов обнаружит свою истинную сущность и намерения.
Новую работу режиссёра Алексея Красовского мы бы могли и не заметить, если бы ситком в блокадных декорациях в очередной раз не оскорбил чувства каких-то бдительных людей наверху, которые, как загадочная бабушка из фильма, слышат звон и тут же колотят палкой, словно умалишённые. Так, например, депутат Госдумы Сергей Боярский назвал картину Красовского кощунством и пообещал сделать всё возможное для её запрета. Лично для Сергея Михайловича сообщаем, чтобы он пора-пора-порадовался: ничего кощунственного в «Празднике» нет. Вряд ли неубедительная игра актёров, особенно младшего поколения, а также очевидная вялость интриги может расцениваться как преступление против человечества.
Внешне «Праздник» — типичная комедия положений (большинство гэгов предугадываешь в затакте). Чёрной она становится только из-за единства локации и подотчётного периода. Собственно, основной аргумент поборников нравственности, как и в случае со «Смертью Сталина»: люди умирали, а вы зубоскалите. Любопытно, что противники фильма Иануччи так и не уточнили, например, о смерти каких именно людей пекутся: о жертвах репрессий или об их палачах. С блокадой, конечно, всё понятнее. Но, внимание, вопрос. А ежегодно на деньги налогоплательщиков реконструировать страдания нации, делать из ВОВ дорогостоящий аттракцион — это не святотатство? Зарабатывать на духоподъёмных спекуляциях, оккупируя намертво праздничный прокат бездарными одами броне и гусеничному ходу, — это не цинизм?
Смеховая культура современной РФ устроена таким хитрым образом, что самое уморительное, держите меня семеро, регулярно происходит в реальности. Условный Децим Юний Ювенал сидит во власти. Его шутки всегда удачные, гораздо смешнее любых пародий на YouTube. Что называющие себя профессиональными юмористами люди могут противопоставить истории про «шпили-вили» или фуражке Золотова? Вот именно, ни… И в наступающем 2019-м, есть подозрение, искусство также будет не поспевать за жизнью, проигрывать ей по всем фронтам. Так почему тогда нельзя — кесарю кесарево, а всех остальных просто оставить в покое?
